Фотография
Москва, фотоателье Г.В. Трунова
1896 г.
Размер фотографии 340 х 473 мм (в зеркале паспарту).

Фирменное паспарту «Придворной фотография Г.В. Трунова в Москве».
Фотография вставлена в старинную деревянную раму с золочеными бронзовыми накладками, размер рамы 610 х 750 мм.

Трунов Георгий Васильевич – российский фотограф. С 1880 г. – владелец фотомастерской в Москве, фотограф Общества спасения на водах Московского округа. С 1881 г. – фотограф императрицы Марии Федоровны. В 1884 г. открыл еще одно фотоателье в Москве.
Придворный фотограф шаха Персидского, короля Сербского, князя Черногорского, эрцгерцога Австрийского и др.

Из дневника императора Николая II:
«1896 14-го мая. Вторник.
Великий, торжественный, но тяжкий, в нравственном смысле, для Аликс, Мама и меня, день. С 8 ч. утра были на ногах; а наше шествие тронулось только в 1/2 10. Погода стояла к счастью дивная; Красное Крыльцо представляло сияющий вид. Все это произошло в Успенском соборе, хотя кажется настоящим сном, но не забывается во всю жизнь!!! Вернулись к себе в половину второго. 
В 3 часа вторично пошли тем же шествием в Грановитую палату к трапезе. В  4 часа все окончилось вполне благополучно; душою, преисполненною благодарности к Богу, я вполне потом отдохнул. Обедали у Мама, которая к счастью отлично выдержала все это длинное испытание. В 9 час. пошли на верхний балкон, откуда Аликс зажгла электрическую иллюминацию на Иване Великом и затем последовательно осветились башни и стены Кремля, а также противоположная набережная и Замоскворечье».
 
Из письма вдовствующей императрицы Марии Федоровны матери королеве Луизе:
«Ангел мой, мама! Большая жертва принесена <…> исполнить этот неописуемо ужасный долг. Я присутствовала там ради Ники в столь священный момент его жизни. <…> Но мое сердце истекало кровью при виде его, столь юного, на месте любимого отца. Я могла только просить Господа облегчить Ники ярмо, которое Он возложил на его плечи».

Из воспоминаний князя Гавриила Константиновича: 
«По окончании обедни, Государь с Государыней пошли прикладываться к мощам в Архангельском и Благовещенском соборах. Над ними генерал-адьютанты несли золотой балдахин со страусовыми перьями. Все вышли из собора. <…> [Торжественное шествие], состоявшее из высочайших особ, … двигалось к Красному Крыльцу по мосткам, покрытым красным ковром; вдоль мостков стояли конногвардейцы в золотых касках с золотыми орлами, в супервестах, ботфортах и лосинах. <…> С Крыльца прекрасно видна была вся площадь между соборами, сплошь усеянная народом. Там же были сделаны и трибуны для публики, и отдельная трибуна для придворных музыкантов, одетых в красную форму и игравших на очень длинных и прямых трубах. Каждая труба издавала только один звук. <…> Мы видели, как Государь и Государыня шли под балдахином по площади, по мосткам, и поднялись, обойдя соборы, на Красное Крыльцо. С Крыльца они отвесили глубокие поклоны стоявшей внизу толпе. Они поклонились три раза подряд: прямо перед собой, направо и налево. До сих пор помню склоненные головы Государя и Государыни, увенчанные коронами, громовое «ура» толпы и звуки гимна».

Предварительная оценка: 180 000 – 250 000 р.